RUSLAN: Смотрел кто сегодня программу"Арсенал" по по белорусскому каналу? Там говорят про танковое сражение под сенно что-то рассказывали. Даже деда очевидца где-то вроде нашли. Может кто передачку записал?
Belarus: GaryD пишет: Закончился полным провалом, привел к потере боеспособных соединений накануне Смоленского сражения. Не согласен. Считаю первый вариант ответа более верным.
RUSLAN: На мой взгляд действие корпусов нельзя назвать контрударом, так как наши корпуса немцев не так уж и далеко отбросили. Почти все подразделения корпусов не смогли согнать немцев с их позиций дальше чем на пару километров. Ну а то что задержали немцев отступая это факт.
Aprelev: Belarus пишет: Не согласен. Считаю первый вариант ответа более верным. в смысле приостановил, пусть на короткое время, продвижение немецких войск, дал время на организацию обороны по линии Днепра Зная серьезный интерес уважаемого Беларуса к данной теме, хотелось бы услышать более развернутый ответ. Кажется, действия советских мехкорпусов практически никак не повлиял на действия противника: наступление с линии Днепра противник начал своевременно; все немецкие соединения сохранили боеспособность и продолжали использоваться в роли ударных; в минусе Лепельского контрудара — обнажение района Витебска, который потом старались вернуть и который стал дном очередного "котла".
Belarus: Aprelev пишет: в смысле Именно в этом смысле. Aprelev пишет: Кажется, действия советских мехкорпусов практически никак не повлиял на действия противника: Ну не скажите, 7.Pz.Div. впервые, в восточной компании, перешла к обороне аж на 4 дня. Представте-ка, где она была бы к 10.7. не будь на Черногостнице 14 тд? Но в основном, действия наших мк повлияли на действия наших войск. Aprelev пишет: все немецкие соединения сохранили боеспособность и продолжали использоваться в роли ударных; Это да, да только не в том составе. 17.Pz.Div., к примеру, потеряла за это время больше, чем за все время с 22.06.41г. Aprelev пишет: в минусе Лепельского контрудара — обнажение района Витебска, который потом старались вернуть и который стал дном очередного "котла". У 7 мк, в задачах, и небыло изначально задачи обороны и прикрытия Витебска. Такая задача стояла перед 153 сд. А корпус должен был наносить контрудар на юго-запад, в сторону шоссе Минск-Москва. Ну а если бы он находился в "глухой обороне", его просто обошли-бы, блокировали и оставили на добивание пехотным дивизиям. Ну это все "сослагательное наклонение". Задачи корпусов изначально были невыполнимы. Командование ЗФ, на мой взгляд, для того и бросило их в контрудар, что-бы оттянуть время. Ну а как мы тогда умели воевать Вы хорошо знаете, боевая эффективность двух наших мк уступала трем Pz.Div.
GaryD: Belarus пишет: Ну не скажите, 7.Pz.Div. впервые, в восточной компании, перешла к обороне аж на 4 дня. Представте-ка, где она была бы к 10.7. не будь на Черногостнице 14 тд? Но в основном, действия наших мк повлияли на действия наших войск. Главным ударом 39-го корпуса была 20-я тд с 20-й мот. див. немцев. 7-я тд играла вспомагательную роль. Именно поэтому она защищала южную берегу Зап. Двины пока главный удар, на северном берегу, захватил Витебск. Чем больше 7-й мк КА давил 7-ю тд, тем глубже попадал в котле. Это да, да только не в том составе. 17.Pz.Div., к примеру, потеряла за это время больше, чем за все время с 22.06.41г. Может быть, но в отличии от 5мк, 17 тд немцев сохранял боеспособность.
Belarus: GaryD пишет: Главным ударом 39-го корпуса была 20-я тд с 20-й мот. див. немцев. 7-я тд играла вспомагательную роль. Именно поэтому она защищала южную берегу Зап. Двины пока главный удар, на северном берегу, захватил Витебск. В данном случае мы тут обсуждаем результаты контрудара, а не действия XXXIX.A.K. (по большому счету, XXXIX.A.K. еще 3-4.07.41 должен был взять Витебск, во всяком случае ему такая задача ставилась). И чтобы изменилось, если бы 7 мк остался юго-восточнее Витебска? GaryD пишет: Чем больше 7-й мк КА давил 7-ю тд, тем глубже попадал в котле. Хочу Вам напомнить, что 7 мк в котле не был. GaryD пишет: Может быть, но в отличии от 5мк, 17 тд немцев сохранял боеспособность. Боеспособность то она сохранила, однако форсировать Днепр под Оршей после этого не смогла, и вводилась в прорыв вторым эшелоном за 18.Pz.Div.
RUSLAN: http://www.senno.by/?p=5263 Солнце поднялось выше и осветило соломенные крыши хат небольшой деревеньки под названием Короли. Двадцать четыре дома расположились в утопающей зелени низины Через всю деревню проходила дорога. Параллельно ей, метрах в ста, тянулось булыжное шоссе: в одну сторону до райцентра Сенно, а в другую — на станцию Бурбин. В наш колхоз входила ещё одна деревенька в шестнадцать домов — Речки. Располагалась она сразу за шоссейной дорогой, километрах в полтора от центра колхоза. Короли и Речки разделял лес Старинка, густо поросший орешником. В июне мне было 9 лет. Жил я с мамой, двумя сёстрами, Эммой и Тамарой, и братом Маратом. Отца забрали в годы репрессий по ложному доносу. Небольшое хозяйство да участок земли в полгектара — всё, что у нас было. 22 июня начиналось как обычно: мама пошла на ферму, мы (дети) были ещё слишком малы, чтобы помогать взрослым, и просто гуляли. После обеда в колхоз к нашему председателю прискакал представитель райисполкома. Он-то и принёс страшную весть о войне. Вечером в конторе состоялось общеколхозное собрание. Было решено: крупнорогатый скот и овец отправить отсюда подальше, чтобы немцам не достались. Также решили выкопать землянки на случай возможных боёв, чтобы было где укрыться от пуль. — Это что ж теперь будет? — приговаривали они, понимая, что на фронт могут забрать их мужей и сыновей. Дни проходили в заботах. Женщины и подростки работали в поле, а мужчины копали землянки и возили из леса брёвна. Землянки делали большие, сразу на несколько семей. Помню, я с друзьями играл возле строящихся землянок, как вдруг мы заметили приближающийся с запада самолёт. Мужчины прекратили работу и, заслонив руками глаза от солнца, стали смотреть на жужжащую, быстро увеличивающуюся на горизонте точку, гадая, чей это самолёт. А тот тем временем полетел на восток, почти скрылся из виду, как вдруг развернулся и направился в сторону железнодорожной станции Бурбин. Пролетая над ней, самолёт сбросил две бомбы. После оглушительных взрывов повалил чёрный дым. — Наверное, разбомбили нефтебазу, — сказал кто-то из мужчин. Самолёт ещё покружился над станцией и улетел. Назавтра нескольким мужчинам пришли повестки на фронт. Отправили из деревни и скот. В Королях сразу стало непривычно тихо. Вскоре строительство землянок было завершено. Женщины и молодёжь заготавливали сено. На первый взгляд, казалось, войны и вовсе не было. Но люди только и говорили, думали о приближающемся фронте. С западной стороны стали доноситься отдалённые взрывы снарядов, напоминавшие тяжёлые раскаты грома. Как-то, вернувшись с Латыгольского сельского Совета, наш председатель принёс весть: Красная Армия отступает, фронт приближается. Если у людей и теплилась надежда на то, что немцев быстро разобьют, то теперь все понимали — война придёт и в нашу местность. Ближе к вечеру следующего дня со стороны деревни Овсище стал доноситься непонятный непрерывный гул. С наступлением сумерек звук стал исходить уже из леса. В той же стороне были видны низко летящие самолёты. Люди забеспокоились. Некоторые решили переночевать в землянках, думая, что ночью пройдёт бой. Мы перебрались на ночёвку к нашей родственнице тёте Мане. У неё самой было четверо детей. Спали на полу, чтобы пули через окна не попали в нас. Только улеглись, как над нами раздался гул самолётов. Судя по звуку, их было очень много. Старшая дочь тёти Мани предположила, что они полетели бомбить Москву… Потом раздались выстрелы: громкие и глухие. Взрослые предположили, что стреляли пушки. Через секунду всё пространство заполнилось сплошным гулом. Со стороны Бурбина двигались по шоссе танки. Судя по лязгу гусениц о булыжники, их было несколько. Бой нарастал. От взрывов снарядов в окнах дребезжали стёкла. И мы пожалели, что не перебрались в землянку. Вдруг на стекле мы увидели блики. Было ясно, где-то что-то горит. Сын тёти Мани Геня осторожно поднялся и, пригибаясь, подошёл к окну. Около шоссе горел танк. Высокое и яркое пламя поднималось метра на два. Между домом, где мы находились, и конторой проходила небольшая дорожка. По ней неожиданно прогрохотал танк. Мы очень испугались. Во второй половине ночи бой начал ослабевать, а под утро почти полностью затих. Как только рассвело, мы перешли в землянку. Часов в девять мама решила вернуться в дом, чтобы подоить корову и принести нам что-нибудь поесть. При выходе из хлева во дворе она столкнулась с немцами. Один из них наставил на маму пистолет и начал что-то говорить на своём языке. В это время мимо двора проходила тетка Аня. Увидев немца и маму, подошла и начала объяснять на пальцах, что у мамы четверо детей, и чтобы он не стрелял. Наверное, немец что-то понял. Он опустил оружие и ушёл. Вскоре опять началась стрельба. На этот раз стреляли больше из пулемётов и винтовок. Из пушек стреляли редко. В метрах 500 от землянки виднелись небольшие кусты. В той стороне были слышны выстрелы, и мы с Геней решили вылезти из землянки и посмотреть, кто там стреляет — красноармейцы или фашисты. Только мы взобрались на землянку, как из кустов раздались две пулемётные очереди. Мы быстро скатились в землянку. Пули в нас не попали, но зато нам попало от взрослых. Одна из женщин сказала, что нас могли заметить немцы и придти сюда. Как в воду глядела. Из кустов вышли трое вооружённых людей и направились к нам. Один был в чёрной форме, а два – в серо-зеленоватой. Немцы заглянули в каждую землянку и, поговорив между собой, ушли. Нам снова досталось. К вечеру стрельба прекратилась, но землянку мы решили не покидать. Спокойно было и на следующий день. Только со стороны Сенно доносились звуки боя. Военных видно не было, все разошлись по домам. Детское любопытство все жё взяло верх над страхом и осторожностью и погнало нас к сгоревшему танку. Машина стояла рядом с дорогой, повернутая пушкой в сторону деревни. Все люки были открыты, и через передний проём я увидел обгоревшую грудную клетку человека. Больше от него ничего не осталось. В метрах 300-х на шоссе на боку лежал ещё один танк. На перекрёстке стояла побитая осколками машина, рядом с которой лежал мёртвый красноармеец. Между Королями и Овсищем находилась небольшая гора, прозванная жителями Чёрной. Зимой мы катались с неё на лыжах. У подножия горы стоял танк с полностью обгоревшей краской. Немного левее находился ещё один, уже целый, танк. Все они были советскими… Возвращаясь в деревню, мы увидели на шоссейной дороге несколько немецких мотоциклов. Три из них свернули в деревню. Один остановился возле конторы. Немцы слезли и зашли во двор. Из всего сказанного ими мы поняли только одно слово: «Яйка». Тётка Аделя вынесла из дома несколько яиц и трясущимися от страха руками отдала немцам. Те сложили поживу в каску, сели на мотоциклы и уехали. Все были рады, что фашисты никого не тронули. Тётке Настасье повезло меньше. К ней тоже подъехали немцы и стали требовать «яйки». Но она то ли не поняла, то ли не хотела отдавать, и один из немцев ударил её стволом автомата в бок. После этого тётка вынесла яиц. Остановившись на шоссе, немцы устроили обед. После чего уехали в сторону Сенно. Вскоре со стороны Бурбина показалась большая колонна немцев. Она прошла мимо нас и также направилась в Сенно. Ближе к вечеру в деревню заехали две грузовые машины с красноармейцами и броневик. Остановились возле конторы. Несколько местных жителей подошли к солдатам. Немного поговорив, красноармейцы выехали на шоссе в направлении Сенно. Позже мы узнали, что около Осиновки они столкнулись с немецкой группой, завязался бой, большая часть наших солдат погибла. На следующий день несколько женщин и мы, дети, пошли в лес за ягодами и натолкнулись на окопы. Всюду были разбросаны листовки на немецком языке. Насобирав ягод, мы вышли на шоссе. На дороге нас остановила группа из 30 конных немцев. Впереди был немец в фуражке. Наверное, офицер. Он стал делать руками какие-то знаки. Тётка Соня отдала ему свою корзину. А вскоре всё собранные нами ягоды оказались у них. Нам же вернули пустую посуду. Довольные немцы поскакали в Сенно. А мы, расстроенные, что придём домой без ягод, и радостные, что нас не тронули, направились в деревню. Вот так мы познакомились с войной. И оказались в оккупации. Что впереди? Как жить? Скоро ли придёт освобождение? Все эти вопросы беспокоили и взрослого, и маленького человека. Записал Алексей Шидловский 11 класс, Белицкая ГОСДСШ.
Belarus: RUSLAN Спасибо большое.
RUSLAN: http://test.mvolna.by/post/2011/09/02/%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B5-%D0%BE%D0%B1-%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%BC-%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%BC-%D1%81%D1%80%D0%B0%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B8.aspx В районе деревни Тухинка было кладбище на 185 могил. До 1944 года из Сенно вывозили самолетами в Германию на перезахоронение останки немецких офицеров и генералов. В ходе ожесточенных боевых действий были жертвы и с нашей стороны. Раненых бойцов и командиров размещали в ближайших местных участковых больницах. Так, в деревне Турьево была построена земская лечебница еще до революции, которую со временем переименовали в участковую больницу. Ее четыре огромных деревянных корпуса были переполнены ранеными. Сюда доставили 389 человек. Вывезти их в тыл не успели. Все они остались здесь. Медикаментов и перевязочного материала не было. Продовольственное обеспечение отсутствовало. Поэтому жители близлежащих деревень собирали по дворам продукты (молоко, хлеб, яйца, картофель, овощи, сушеные грибы) для раненых, а народные целители передавали лекарственные травы для быстрейшего заживления ран и сращивания костей. К примеру, активное участие в деревне Курейшино в исцелении бойцов народными средствами принимали Ефросиния Барсукова, Ефросиния Станкевич, Марфа Цуран и другие. Они готовили отвары, настои, мази. Благодаря этому многих бойцов и командиров удалось спасти от ампутации конечностей
RUSLAN: http://nspaper.by/2009/06/23/razvedchik-leonard-tikhankov.html РАЗВЕДЧИК ЛЕОНАРД ТИХАНКОВ ...Запомнился и эпизод, связанный с д. Тухинка, что под Сенно. – Там немцы и полицаи, – продолжает собеседник, – сделали из школы настоящую крепость. Огородили ее двойным срубом с амбразурами, пространство между бревнами и стенами засыпали песком. Устроили подземный ход за пределы школы, укрыв его сверху бревнами и замаскировав землей. «Это, – похвалялись, – наш второй Берлин, его партизанам не взять». Однако просчитались. Партизаны, восстановив оставленный при отступлении нашими войсками танк, пошли на штурм крепости. Гарнизон сначала обрадовался, приняв его за подкрепление, а когда из танка раздались пулеметные и пушечные выстрелы, вояки поняли, что пришел конец...
RUSLAN: http://www.docme.ru/doc/5722/aleksej-isaev.-neizvestnyj-1941.-ostanovlennyj-blickrig Алексей Исаев. Неизвестный 1941. Остановленный блицкриг ст 144 Увеличить На странице внизу указана ссылка на номер архива ЦАМО РФ, ф.208, оп.2511,д.80,л.86. Интересно а что ещё было в воспоминаниях?
Belarus: RUSLAN пишет: Интересно а что ещё было в воспоминаниях? Надо будет узнать.
RUSLAN: Удалось вытащить книгу с сайта Алексей Исаев. Неизвестный 1941. Остановленный блицкриг ворд http://s1.docme.ru/store/data/000005722.doc?key=5b0a688f17ff3aadcebc4c0bd02146d6&r=1&fn=aleksej-isaev.-neizvestnyj-....doc пдф http://s1.docme.ru/store/data/000005722.pdf?key=bb44f2db3ad7e3178772096d6f739536&r=1&fn=aleksej-isaev.-neizvestnyj-....pdf текстовый документ http://s1.docme.ru/store/data/000005722.txt?key=4e7647de627145611f27226a222b20ed&r=1&fn=aleksej-isaev.-neizvestnyj-....txt Отрывок ст 144 . Командир 2-го танкового батальона 25-го танкового полка капитан Бойченко вспоминал: «Вытянувшись от Бочарово до Тербени (не доходя 1 км Тербени), я со своими танками очутился на ровной местности в 0,5 км, окруженной с трех сторон (северо-восточнее, восточнее и юго-восточнее болотистой речкой и юго-западнее лесом). В этом месте танки смешались с танка-ми других частей, находившимися в это время там и искавшими броды. В это время вся масса танков, находившаяся на этой площади, была подвергнута ожесточенной бомбардировке пикирующих бомбардировщиков противника. Я с 8 танками успел переправиться и уйти в направлении деревни Тербени. Остальным танкам дорога была закрыта застрявшими в броде танком (разбитом авиабомбой), и танки вместе с другими танками (3-й танковый батальон 25 тп) укрылись от бомбежки в лес (юго-восточнее деревни Тербени)» . Цит. по: ЦАМО РФ, ф.208, оп.2511, д.80, л.86. Увеличить
RUSLAN: http://www.vitbichi.by/?page_id=3538 Крепко били врага под Сенно Константин ПАНУШКИН, ветеран Великой Отечественной войны. Деревня моя, откуда я родом, называется Уздорники, Сенненский район. Она расположена рядом с железной дорогой. Ее пересекает большак, или Екатерининский тракт, который когда-то был высажен березами и проходил через Уздорники, Сенно, Витебск. Когда началась война, по этому большаку проводилась непрерывным потоком, днем и ночью, эвакуация населения. Люди передвигались пешком, на телегах, реже — на машинах. Эвакуация была недолгой — до первых чисел июля 41-го. Утром 5 июля появились три немецких броневика, которые остановились на пересечении железной дороги и большака. Рядом с деревней на опушке леса отдыхала кавалерийская часть Красной Армии. Немцы обнаружили красноармейцев и открыли огонь из крупнокалиберных пулеметов. Кавалеристы отступили, не принимая боя. К вечеру появились немецкие танки, а к концу дня 6 июля враг занял Сенно. Днем ранее, 5 июля, начали разворачиваться 5-й и 7-й механизированные корпуса Красной Армии вдоль железной дороги Орша — Лепель до станций Бурбин и Богушевская. В это время немцы выбросили десант, около 200 человек. Одетые в красноармейскую форму, фашисты ходили небольшими группами и убивали наших командиров. Так, в деревне Маргойцы, которая находилась в двух километрах от станции Бурбин (место выгрузки из эшелонов танков 5-го механизированного корпуса), был убит красноармейский генерал. Дивизии и батальоны механизированных корпусов наступали в направлении Толочина и Лепеля. Бои велись за Толочин, который переходил из рук в руки, вдоль речки Черногостино, за деревни Обольцы, Большие и Малые Липовичи, Староселье, Толпино, Трубоносы и за Сенно. Бои носили крайне ожесточенный характер. Только наших танкистов погибло более 200 человек. Сражение длилось 4 дня. Схватка за Сенно была успешной для красноармейцев. 7 июля 14 советских танков стремительно ворвались в райцентр. Их вел в бой Герой Советского Союза капитан И.Прошин. Несмотря на тяжелое ранение, он оставался в танке до конца. Враг не выдержал удара и в спешном порядке оставил Сенно. Воины 153-й дивизии показали образцы героизма и стойкости. Немецкий генерал Гудериан в своей книге «Воспоминания солдата» вынужден был признать, что «под Сенно нас сильно били». Фронта как такового не было. Во время этих боев советскими солдатами и офицерами было совершено много подвигов. Днем 7 июля, когда вокруг все горело, в нашу деревню Уздорники пробрался командир танка КВ Александр Коксимкин (на снимке; фото 50-х годов). Он мужественно сражался у деревень Толпино, Староселье, Трубоносы, Большие и Малые Липовичи, недалеко от железной дороги Орша — Лепель (88-й километр). У этих населенных пунктах командир со своим экипажем поддерживал огнем стрелковые батальоны красноармейцев. Танк А.Коксимкина вел бой до тех пор, пока не кончились боеприпасы и горючее. Башня машины была как будто вылизана вражескими снарядами до металлического блеска, однако броня оказалась не поврежденной. Выходя из боя, А.Коксимкин получил тяжелое ранение, но смог добраться до Уздорников, к дому моего отца, бригадира Антона Панушкина. Здесь ему была оказана первая медицинская помощь моими братом Александром, учащимся Лепельского педагогического техникума, и сестрой Татьяной, школьницей. Из-за потери крови командир танка терял сознание. Ночью мой отец и я по проселочным дорогам (а это 18 километров) доставили раненого командира в Сенненскую больницу. Перед тем как отправить красноармейца в больницу, мы сняли с него командирский ремень, гимнастерку, забрали его пистолет ТТ, после чего переодели танкиста в крестьянскую одежду. Позже пистолет был передан партизанскому командиру Коракетову. В больнице врачам пришлось ампутировать А.Коксимкину руку, но жизнь танкиста была спасена. Автору этих строк представилась возможность посетить места сражений вскоре после их окончания. Я увидел немецкие захоронения — сотни могил с березовыми крестами. В дальнейшем А.Коксимкин женился на местной медсестре, пережил оккупацию. После освобождения Сенно от врага работал в Сенненской школе-интернате кладовщиком-завхозом. По достижении пенсионного возраста уехал на родину в Украину, в город Горловка. В праздник 30-летия освобождения Беларуси от немецко-фашистских захватчиков Александр Михайлович посетил деревню Уздорники. Тех, кто в горячие июльские дни 41-го оказывал ему помощь, там не было. Сестра Татьяна жила в Мурманске, я — в Витебске, брат работал директором школы в Гродненской области. Отца уже не было в живых. Вот о таком эпизоде знаменитого танкового сражения под Сенно мне хотелось сегодня рассказать.
RUSLAN: http://life.bobr.by/index.php?show=11&st=21723 Рассказ Алексея Сергеевича – о страшных годах его военного детства. Встреча с немцами Девятнадцатый день войны был ясным и тихим. В стороне райцентра Сенно, где еще вчера гремел бой, наступило затишье. Но как обманчива была эта тишина! Старики говорили, что фронт нас не минует, придет и в Соино, что на горе построено. Особенно подробно рассказывал нам о немцах дядька Устин – он в Первую Мировую войну был в плену у кайзеровцев, долго работал в Германии. И вскоре утром мы увидели столбы пыли на большаке, соединявшем Сенно с Витебском. Танки от райцентра шли большой колонной. Вот она поравнялась с деревней Павловичи и часть машин повернула в нашу сторону. До последнего момента все надеялись: а вдруг это советские танки! Однако, стараясь быть от беды подальше, некоторые спрятались в пуню и наблюдали за развитием событий через щели в ней. Дядька Устин размышлял философски: надо сидеть в сарае и ждать, так как убегать и прятаться это плохо – все равно найдут, и будет хуже. Вскоре на горе показался первый танк. От страха нам казалось, что его пушка повернута прямо на наш сарай. За первым танком тут же появился второй, потом третий…Из люка первого танка появился человек в черном комбинезоне и на непонятном нам языке что-то громко приказал. Тут же из остальных машин повылазили люди. Сидя в своей засаде, мы тряслись от ужаса и страха. Кто-то из детей плакал и прижимался к взрослым. Дядя Устин неожиданно скомандовал: – Я иду первым, а вы следом за мной с поднятыми вверх руками. Так мы и сделали, но немцы почему-то даже не обратили на нас внимания. Наверное, уже не раз видели подобное… Эти немцы, которые поначалу казались нам ужасными, на самом деле оказались веселыми и добрыми. Ребятишек они угостили конфетами, печеньем, взрослых – папиросами. Они даже сфотографировали нас, пообщались с нашим «немцем» Устином. Из своих пушек и пистолетов они так ни разу и не выстрелили, что очень нас удивило. Половина немцев, раздевшись до трусов, пошли гулять по деревне, собирать «дань». Они заходили в дома, требовали молоко, масло, яйца, кур. У нашего соседа Лявона забрали маленького поросенка. Тут же, на глазах у хозяев, застрелили его и стали готовить жаркое.
Belarus: RUSLAN пишет: Днем 7 июля, когда вокруг все горело, в нашу деревню Уздорники пробрался командир танка КВ Александр Коксимкин (на снимке; фото 50-х годов). Жаль фотографии нет. Ценная информация! RUSLAN пишет: Он мужественно сражался у деревень Толпино, Староселье, Трубоносы, Большие и Малые Липовичи, недалеко от железной дороги Орша — Лепель (88-й километр). Не нашел Трубоносы RUSLAN Спасибо!
RUSLAN: Belarus пишет: Не нашел Трубоносы Вот нашёл в прошлой части темы http://radikal.ru/F/s006.radikal.ru/i214/1008/32/215d48eedfc9.gif.html
Belarus: RUSLAN пишет: Вот нашёл в прошлой части темы Да, явно не из этой местности. Но всеравно, очень ценная информация. Ценна фомилией командира танка КВ.
RUSLAN: Интересно, командир танка КВ Александр Коксимкин, из какова тогда подразделения получается? станции Бурбин (место выгрузки из эшелонов танков 5-го механизированного корпуса), был убит красноармейский генерал. Могло ли такое быть?